Во время просмотра фильма о нас, Финник впервые за все время признается вслух, что зря не послушал меня в тот день накануне жатвы, которая стала той самой точкой невозврата, перевернувшей всю его жизнь с ног на голову. Я ни разу об этом не напомнила, не упрекнула, прекрасно осознавая, что ему и без того нелегко. Сегодня я, кажется, поняла для себя многое, в том числе, что прошлое дано нам не для того, чтобы думать, что было бы, сумей мы его изменить. Прошлое выполнило свою функцию, доведя нас до нужной точки.

- Когда кость срастается неправильно, ее ломают, чтобы заново срастить как надо, - отвечаю я примером, более ясным скорее мне, но и Финник меня понял, я в этом уверена. Вернувшись с Арены Голодных Игр живым, сложно не стать фаталистом. Все было не просто так. Если представить на секунду, что Одэйру удалось бы избежать игр, или даже мы оба сумели уберечься от них, были бы мы вместе? Пришли бы к этому? Как скоро бы поняли, что предназначены друг другу? Да и поняли ли бы? Судьба ломала наши жизни как неправильно сросшуюся кость, чтобы в конечном итоге сложным и извилистым путем срастить ее правильно. Все могло бы сложиться иначе - фраза слишком двоякая. - Я не хотела бы иначе, - говорю тихо, прижимаясь к супругу. Я не хочу жалеть о прошлом, ведь хорошее там тоже было, что подтверждает ролик, созданный Крессидой.

Как ни странно, мне не приходится долго отпрашиваться у Финника, чтобы отнести Питу обещанный кусок торта, он даже не настаивает на том, чтобы пойти туда вместе со мной. Видимо, после вчерашнего вечера понял, что для меня Мелларк опасности не представляет. Я обещаю, что не исчезну надолго, но когда целую его в щеку, вновь испытываю необъяснимую тревогу. Я вернусь совсем скоро, только проведаю Пита и сразу же приду.

Путь к больничному крылу я способна найти, пожалуй, из любой точки Дистрикта. В коридорах почти нет людей, большинство из них сейчас веселятся в оранжерее или же находятся на своих постах или рабочих местах. Свадьба свадьбой, а Дистрикт все же должен продолжать полноценно функционировать. Охрана на входе в медицинский отсек пропускает меня без вопросов. Преимущество работы медика - мои визиты к Мелларку воспринимаются как профессиональные, даже когда я прохожу в палату в свадебном платье и свадебным тортом на тарелке. Я стучусь, прежде чем войти,  но ответа Пита не дожидаюсь. В каком-то смысле, мы договаривались об этой встрече заранее.

- Привет, не помешаю? - спрашиваю, заглядывая в больничную палату, как только передо мной разъезжаются двери. Больницы сами по себе особого ощущения уюта не вызывают, а уж в 13-м Дистрикте и подавно. Минимум мебели и вообще всего, нет окон - однотонная коробка с кроватью и тумбочкой, на которой стоит еще не убранным поднос после обеда. Я прохожу в помещение с позволения его, надеюсь, временного владельца. - Как и договаривались, я принесла тебе кусочек торта. - Я не планирую задерживаться, не хочу, чтобы Финник лишний раз за меня волновался. Только передам угощение другу и сразу уйду. Но едва я успеваю подойти к кровати, на которой сидит Пит, как раздается страшный грохот, начинает мигать свет. Я выпускаю тарелку с тортом из рук и закрываю руками уши. Это все сон, мне кажется, этого не может быть, сейчас я услышу голос Финника, и все закончится. Но Финника нет, я не слышу его, не чувствую его рук, и меня начинает захлестывать паника. Я забываю про Пита, охрану, платье - обо всем на свете. - Финник! - выкрикиваю я, кидаясь к дверному проему. Едва успеваю выскочить в коридор возле процедурной, как снова раздается грохот, теперь уже гораздо ближе.

Земля словно дрожит под ногами, я снова закрываю руками уши и замираю, не в силах пошевелиться. Пытаюсь дернуться, но подол моего платья придавило чем-то тяжелым, и у меня не хватает сил, чтобы порвать ткань, а еще я понимаю, что вот-вот меня завалит обломками конструкций. Я слышу чей-то голос совсем рядом, меня с силой толкают куда-то вглубь процедурной. Я больно ударяюсь спиной и затылком, упав на пол, придавливаемая весом своего спасителя. Где-то вдалеке слышатся крики, голос из динамиков объявляет красный уровень опасности, свет гаснет  все чаще и с большими интервалами. Голос сообщает о расположении эвакуационных выходов, а это значит, что вот-вот двери всех помещений будут закрыты. Я сразу узнаю в этом самом спасителе Хеймитча Эбернити. Хочу позвать его по имени, но захожусь кашлем от поднявшейся пыли. Где-то недалеко от себя слышу еще чей-то кашель, возможно Пит. Вдруг вновь раздается взрыв, все вокруг сотрясается, а свет гаснет, оставляя нас запертыми в кромешной темноте.

Отредактировано Annie Cresta (2017-07-11 10:16:39)

До сих пор я не могу сообразить, зачем, вообще, пригласил чертову Тринкет на чертов танец - это, по определению, не могло закончиться ни чем хорошим. Впрочем, и не поправимого не стряслось, главное, чтобы она забыла об этом событии, как о чудовищном сне и больше никогда не напоминала о нем мне. Иначе, придется ее убить. Странным образом, я осознаю, что это не было так отвратительно, как казалось на первый взгляд. Возможно, даже чуточку приятно. Если удалить ту часть мозга, которая еще помнит настоящую Эффи Тринкет - капитолийскую сопровождающую и уже немолодую менторскую подстилку. Хорошо, ладно, только в моем лице. Это умоляет ее заслуги? Делает ее добровольное отречение более значимым? Едва ли. 
Эти мысли текут нескончаемым потоком, пока я бреду по длинному коридору, заложив руки в карманы и рассматривая серые стены. И чем она так далась? Нахрена лезет в мою голову? Ей мало других жителей Тринадцатого, в разум которых можно вторгнуться без каких-либо проблем - просто напялив розовые очки или наорав на несчастную, что была вынуждена красить Соку перед промо? До чего же мерзкая баба - уму непостижимо.
На какое-то время, я забываю почему сорвался с торжества, обсыпая проклятьями несносную капитолику, и вспоминаю только тогда, когда мимо глаз проплывает указатель на медицинский отсек. "Спирт пошел тырить!" - подумаете вы и будете по-своему правы. Спирт, но не тырить, а гордо выменивать у одной из приятных медицинских сестер, которой не претит нарушать сухой закон подземного Дистрикта. Не знаю делает ли она такие исключения для меня или все, кто отчаянно нуждается в алкогольной дозе, идут к ней, но, тем не менее, я рад, что удалось договориться. Местные - не такие уж и плохие ребята, если найти к ним подход. Ценности у них странноватые, но мне это только на руку. В глубине души, я понимаю, что Койн та еще заноза в заднице и доведет кого угодно - ей для этого даже усилий прикладывать не придется, но чтобы так...
Я захожу в медицинский блок, где по счастливому стечению обстоятельств никого нет. Как и медицинской сестры, которая мне нужна. Отлично! И где остальные? Часть, разумеется, прыгаетт под веселую музыку и трескает торт, а остальные где? Вымерли? Или слиняли, пользуясь, всеобщим весельем? Вот тебе и дисциплина... 
Закончить мысль я не успеваю из-за сильного толчка, заставляющего остановиться и самым нелепым образом, схватиться за стену. Ну, какого хрена, именно сегодня, Сноу? Какого, мать твою, хрена? Почему нельзя было сделать это вчера или завтра? Я ничуть не сомневаюсь, что это очередная бомбежка Капитолия. Даже мысли другой не проскальзывает и, увы, я догадываюсь, что будет дальше. Не могу я предусмотреть только того, что взрыв оказался слишком сильным и, кажется, вырубил половину подстанции, ибо свет начинает больше походить на светомузыку. Ну, еще бы, мы же тут свадьбу празднуем! Развлекайте нас, пожалуйста! Вот и невеста подоспела!
Черт... Ты-то что тут делаешь, убогая? У тебя муж в зале.. Никаких сомнений, что в облаке пыли маячит не приведение, а гребанная Креста, будь она неладна. Господи, пошли ей чуточку инстинкта самосохранения. Можешь выменять на ультразвук, который она издает. Хотя, я тоже здесь. Пошли всем нам. И иди к черту.
Раздается еще один взрыв и стены начинают ходить ходуном. Мы на слишком близком к поверхности уровне - вполне возможно, что нам конец. Интересно, чем думала госпожа-чокнутый-президент, когда планировала этот блок? А когда отправляла в него победителей? И, правда, это интересно... Я спешу оказаться рядом с девчонкой, которая почему-то стоит на месте, вместо того чтобы бежать... Не пора ли начать пользоваться базовым набором инстинктов?
- Балка! - тупо кричу ей я, но понимаю, что это бесполезно. Во-первых, вряд ли услышит, а, во-вторых, не сможет ничего сделать, раз еще не сверкает пятками. Ненавижу геройство, но набирая скорость подлетаю к девчонке и с силой толкаю ее вглубь помещения. Она такая легкая, почти невесомая, отлетает без особых проблем и я никак не могу понять, что ей мешало раньше? Сейчас, все понятно - она подо мной. Кажется. Если бы свет не моргал так часто, то я был бы в этом уверен.
- Тревога не является учебной - цедит металлический женски голос и призывает спускаться на нижний уровень.
- Вот спасибо, мы-то не поняли! - огрызаюсь я и пытаюсь откатиться на бок. Со второй попытки у меня получается, но вот незадача - правую ногу разрывает от боли и я рефлекторно пытаюсь вернуться на исходную, когда не было этого удушающего чувства. Приходится приложить усилие, чтобы вытолкнуть из под себя хрупкое тельце.
- С тобой все в порядке? - обращаюсь я, наконец-то к Энни. Самый тупой вопрос из тех, что принято задавать в подобных ситуациях. В добавок ко всему, он тонет в смеси шума взрывов, обрушающегося потолка и еще одного голоса. Только не говорите, что это Мелларк. Нет, это он. Прекрасно!
- Пит?!
Неожиданно, свет полностью гаснет. Ну, конечно. Так гораздо лучше. Хотя, есть в этом доля смысла. Я не могу посмотреть, что же такое приключилось с ногой. Да это, кажется, и не требуется - по ней течет нечто теплое, липкое - и я крайне сомневаюсь, что это медицинский гель или ванильный пуддинг. Стараюсь приподняться - получается, но боль неимоверная, как-будто на конечность уронили увесистый комод.
- Черт-черт-черт! - омерзительное ощущение, когда осознаешь, что нужно делать, но возможности сделать это, не имеешь. Чертыхаюсь еще раз про себя и ударяю кулаком о пол - еще одна хреновая идея. На место, злости приходит очередная боль.  Лучше ничего не делать. Ничего. Просто посидеть и дождаться пока меня и двоих больных всея Дистрикта завалит обломками. От этого всем только легче будет.
- Пит, где ты? - вопрос в пустоту. Где-где.. Где-то здесь, если еще живой.

Кто-то говорил, что больничный отсек - один из верхних. Некоторым больным мог потребоваться свежий воздух, и тогда приходилось жертвовать безопасностью. Как я понял, это были достаточно серьезные послабления со стороны руководства Дистрикта Тринадцать. Я пытаюсь откашляться. Постепенно доходит осознание того, что произошло. Бомбежку невозможно спутать ни с чем, не смотря на то, что я видел ее только по телевизору. О бомбежках говорили часто. С раннего детства нам показывают кадры семидесятипятилетней давности, когда рассказывают историю Панема и появления Голодных Игр. Старые хроники запечатлели довольно подробно ход бомбежки Тринадцатого Дистрикта. Обычно они сопровождались голосом диктора, который говорил, что так будет с каждым дистриктом, который осмелиться восстать воли Капитолия. На ум сейчас идут люди, которые жили здесь семьдесят пять лет назад, и однажды прилетели планалеты и бомбы посыпались градом. Потом вспоминаю о Дистрикте 12. Показывают ли кадры его бомбежки по всему Панему? Кто на них? Бедные, несчастные жители Шлака, которые даже не успевают выбраться из своих ветхих домов? Или торговцы, которые не могут убежать так быстро из центра города? Сколько знакомых лиц там можно увидеть?
Отчего-то эти мысли отрезвляют. Я осознаю, что по-прежнему сижу прижавшись к стене, и дышу порывисто и часто. Пока ударов не повторяется я поворачиваю голову, то вправо, то влево, пытаюсь, чтобы глаза привыкли к темноте, но пока лучше не становиться. Хотя какие-то очертания уже становятся различимы. Это позволяет ориентироваться в пространстве. Я понимаю, что моя комната осталась позади, и нахожусь я в коридоре. Голос Хеймитча я слышу слева от себя, и пытаюсь встать, чтобы продвинуться к ним поближе. Возможно, лучше было бы так и оставаться на четвереньках, чтобы попытаться укрыться в случае очередного удара, но передвигаться так не удобно, слишком много обломков вокруг, которые преграждают путь.
- Хеймитч, Энни, - отзываюсь я, делая несколько шагов вперед. Их силуэты становятся различимы, глаза постепенно привыкают к темноте. Конечно, этого не достаточно, чтобы отлично ориентироваться, но теперь тьма не кажется кромешной. Оба, и Энни, и Хеймитч, как мне кажется, сидят на полу. По крайней мере, никакого другого шевеления я не замечаю. Значит, никакого медицинского персонала здесь нет. Я еще могу предположить, почему они побежали в бомбоубежище (ведь должно же оно быть в дистрикте, который открыто заявил о войне с Капитолием?), бросив меня на произвол судьбы, Хеймитч тоже, возможно, пришел уже тогда, когда медицинский персонал предупредили о возможной бомбежке, и они уже были на полпути в безопасное место. Но Энни? Неужели никто даже не вспомнил о бедной девушке, которая сегодня должна быть самой счастливой в Тринадцатом Дистрикте, на не сидеть в медицинском блоке в ожидании очередной бомбежки. Я был уверен, что они не заставят себя долго ждать. Это просто временная передышка. Злюсь на Капитолий, на Тринадцатый Дистрикт, на себя. Зачем я попросил ее прийти сюда с этим куском торта? От мыслей отвлекают чертыхания Хеймитча. По всей видимости, что-то произошло, но в темноте трудно разобрать, зато понимаю, что оказываюсь рядом с Энни и Хеймитчем.
- Как вы? - Знаю, что все не так просто. Будь все в порядке, они бы оба уже были на ногах. Каким бы Хеймитч не был, по натуре он был бойцом. Это и обеспечило ему однажды победу на Голодных Играх. Перед Квартальной Бойней, просматривая старые выпуски игр, мы добрались и того, где победа досталась Хеймитчу. Кстати, что он тут делает?
Энни начинает бормотать про аппарат искусственной вентиляции легких, и я пытаюсь понять о чем речь, и где он может быть. Экскурсию по медицинскому отсеку мне никто не организовывал, но, возможно, Хеймитч здесь не плохо ориентируется.
- Энни... этот аппарат, ты уверена, что он может дать хоть какой-то свет? - Я не Бити, и в электричестве не разбираюсь, но хочется ухватиться за любой шанс лишь бы развеять эту тьму и хотя бы иметь представление о том, что происходит. До следующего удара. Сколько их еще будет? Капитолий намерен вновь стереть Тринадцатый Дистрикт с лица земли или просто припугнуть?
- Мы можем выбраться из блока и попытаться спуститься ниже? - Вопрос адресован Хеймитчу. Думаю, что он знаком с тем, как устроен Дистрикт Тринадцать. Не думаю, что он не участвует в планах Койн свергнуть Сноу, а, значит, не последний человек здесь. Понимаю, что надо делать скидку на то, что мы не знаем, сколько еще ударов будет обрушены, и будут ли они вообще. Но не думаю, что сидеть здесь - лучший выход. - Вряд ли это самое безопасное место в дистрикте.

Отредактировано Peeta Mellark (2017-07-24 12:54:24)

В голове постепенно проясняется, страшные видения отступают, а шум в ушах сходит на нет. Я ощупываю пространство вокруг себя - пыль, стекла, куски породы. Я пытаюсь подняться на ноги, осторожно, опираясь на шкаф, устоявший на месте, будучи плотно прикрепленным к стене медотсека. Ничего не видно, но знакомые голоса немного успокаивают. Я слышу вопрос Пита, и не сразу соображаю, о чем идет речь. Какой еще аппарат? Наверное, я говорила что-то в бреду. Пытаюсь вспомнить - это непросто. Свет, я хотела добыть свет, это возможно при проведении некоторых химических реакций, но, опять же, чтобы отыскать нужные реагенты, нужно их видеть. К тому же, хемилюминесценция - не самый эффективный источник света, он настолько слабый, что едва ли я сумею сделать осмотр раны Хеймитча, а уж тем более, оказать помощь. Видимо, я говорила о чем-то другом... Аппарат. Пит сказал "аппарат". Нужная мысль (или воспоминание?), наконец, меня посещает.

- Если аккумулятор не на нуле, - отвечаю я Питу.  - И если сама техника исправна, - добавляю тихо. Уже целых два "если", а ведь еще есть "если я сумею до него добраться, не убившись по пути". Впрочем, мне проще, чем остальным. Несмотря на то, что тряска от взрывов превратила процедурную в полосу препятствий, я здесь ориентируюсь явно лучше, чем остальные. Хеймитч раздраженно спрашивает, как выглядит машина, явно переоценив полезность своего вопроса. - Не думаю, что ее описание тебе как-то поможет. Но я примерно знаю, где она должна находиться, - отвечаю, проигнорировав явное недовольство в голосе ментора Двенадцатого. Мне всегда почему-то думалось, что я ему кажусь пустой и бесполезной, и уж точно не парой Финнику. Обычно он делал вид, что меня нет, и нас обоих это устраивало. Сейчас же мы вынуждены взаимодействовать, и мужчину, похоже, это совсем не устраивает.

Пока Мелларк и Эбернети обсуждают возможность выбраться отсюда и как-то переместиться на нижние уровни, где наверняка должно быть безопаснее, я пытаюсь пробраться вглубь помещения на ощупь. Делаю короткие шаркающие шажки и щупаю руками воздух вокруг себя, чтобы случайно не споткнуться или не наткнуться на невидимое препятствие. Останавливаюсь, когда ментор напоминает о своем состоянии. Если рана глубокая, то возможна большая кровопотеря, - с ужасом осознаю я.

- Зажми рану рукой как можно крепче, - говорю я, пытаясь сдержать дрожь в голосе. Вновь возвращается паника - здесь темно, мы в западне, и я не могу оказать помощь. О том, что мужа нет рядом, и неизвестно, жив ли он, я стараюсь не думать, иначе точно начну сходить с ума. Пока мне не сообщили обратного, для меня он жив - да и как иначе, удача всегда любила его, как и большинство женщин. Пытаюсь взять себя в руки и сконцентрироваться на конкретной цели. Делаю еще пару шагов чуть смелее, третий оказывается слишком смелым - я спотыкаюсь и падаю, кажется, содрав кожу на колене. Снова поднимаюсь и продолжаю свой путь. Хеймитч просит Пита мне помочь, когда я нащупываю каталку и отодвигаю ее в сторону. - Я тут, - говорю я Питу, остановившись на месте. - Можешь идти на голос? - Ну а впрочем, что ему еще остается? - Осторожно, тут тумбочка, - говорю, нащупывая металлическую поверхность повалившегося набок предмета мебели. Когда в поле моего осязания появляется Пит, я опираюсь на его руку и пропускаю вперед. - Справа должен быть стол, а за ним в правом углу должен находиться аппарат, там проблема с фильтрами, но монитор должен работать, - говорю я, следуя за Мелларком, который передвигается более уверенно.

Когда мы достигаем цели, я с облегчением обнаруживаю, что аппарат устоял во время бомбежки и на ощупь пытаюсь отыскать нужные кнопки. Я редко им пользовалась, поэтому нажимаю все подряд - функциональное назначение нам сейчас не важно, поэтому я смело исследую пальцами кнопки. Нужная находится с обратной стороны монитора. Раздается глухой щелчок и характерное глухое тихое гудение, спустя пару секунд экран ударяет в глаза белым светом, который кажется слишком ярким после кромешной темноты. Я зажмуриваюсь и отворачиваюсь, пытаясь проморгаться и прогнать ярко-белые пятна, прыгающие перед глазами. Одно не может не радовать - все получилось. Спустя несколько секунд я могу оглядеть помещение. Хеймитч лежит на полу достаточно далеко, и видно его не так хорошо, как хотелось бы.

- Нужно передвинуть, - обращаюсь я к Питу, кивая в сторону аппарата. Корпус его на колесиках, поэтому это не составит труда, я пытаюсь расчистить пространство, отпихивая строительный мусор, рассыпанную канцелярию и стекла. - Поверни его ко мне, - прошу я, направляясь к шкафу с медикаментами. В планшете, стекло которого немного треснуло, что, к счастью, не повлияло на его исправность, набираю нужный код. Бинты, салфетки, концентрированный спирт, иглы и медицинские нити, шприц, локальный анестетик - всего две ампулы, этого мало. Пытаюсь отыскать еще, но, увы, больше нет, придется довольствоваться тем, что имеем. Собрав все необходимое, я подхожу к раненому, расстилаю рядом с собой на полу чистую салфетку и складываю все добытое на нее. - Убери руку, - прошу я, когда мне не удается сдвинуть с места сильные пальцы. - Пит, сможешь разорвать штанину? - Сполоснув руки спиртом, я натягиваю резиновые перчатки. Мелкие ранки на пальцах неприятно припекает. Связав еще пару перчаток в тугой жгут, я подношу их к лицу ментора. - Анестетика очень мало, полностью обезболить не получится. Нужно зажать жгут зубами, - поясняю я, словно даже немного виновато. Усадив Пита таким образом, чтобы голова Хеймитча лежала у него на коленях, а Мелларк мог держать его руки, чтобы тот не помешал мне проводить "операцию". Я делаю это не впервые, но первый раз в таких условиях. - Сейчас нужно будет потерпеть, - предупреждаю я, прежде чем сбрызнуть рану спиртом. Нужно хоть немного прижечь рану, а заодно продезинфицировать ее и очистить от пыли и сора.

Отредактировано Annie Cresta (2017-08-26 21:27:42)