Крессида всегда была пунктуальна, она легко жила по расписанию. Но только в том случае, если составляла его для себя лично — навязанный президентом Койн режим вызывал у неё потаённое чувство протеста, поэтому женщина следовала ему крайне неохотно. А когда подворачивалась возможность оправдать "выпадение из расписания" затянувшейся работой, она с радостью этим пользовалась.
Однако то, что весь сегодняшний день Крессида провела, монтируя ролик, было не молчаливым бунтом против режима, а необходимостью. Пару дней назад повстанцы провели небольшую, но эффектную операцию, перебросив помощь партизанам, при этом оказав им поддержку в отражении капитолийской атаки. Разумеется, режиссёр со своей командой при этом присутствовала, материала получилось неожиданно много, а вот разобрать его женщина решила только утром. Едва позавтракав, она с головой погрузилась в изучение кадров, не заметив, как провела за этим почти весь оставшийся день. И результат был не слишком радостным: нашлась пара просто шикарных эпизодов, но их едва бы хватило секунд на пятнадцать хронометража, а главной проблемой оказалось отсутствие среди всего снятого материала хоть одного приличного кадра с командиром операции Боггсом.
"О чём мы только думали," - мысленно спросила себя Крессида. "Ролик остался без главного героя!"
Действовать надо было решительно, президент Койн ограничивала режиссёра жёсткими сроками. Ничего лучше, чем снять Боггса уже здесь, в Тринадцатом, не представилось. Вспоминая, где найти офицера, Крессида обнаружила, что вообще его сегодня не видела. Это, конечно, было не мудрено, ведь она весь день работала над роликом, но меньше всего сейчас ей хотелось узнать, что Боггс отбыл на важное задание...
Очень кстати подошло время ужина, отличная возможность, чтобы найти героя для ролика и переговорить с ним о съёмке. С такими мыслями Крессида направилась в столовую и с радостью обнаружила Боггса, тоже идущего на ужин.
- Боггс, у вас найдётся минута? - режиссёр догнала его, обращаясь с вопросом. - Скажем, после ужина, не зайдёте ко мне? Нужно кое-что доработать по будущему ролику, без вас никак. Много времени не отниму!
Крессида отчаянно блефовала, она прекрасно знала, что работа с Боггсом может затянуться, но ей были нужны эти кадры.

Предложение поужинать вместе было неожиданно кстати. Позволяло не тратить лишнего времени, а в подземельях Тринадцатого это был один из самых важных ресурсов.
- Я тоже была уверена, что со съёмкой мы закончили, - сообщила Крессида, когда они с Боггсом уже зашли в столовую, направляясь за положенной порцией ужина. - Но сейчас ни в чём нельзя быть уверенным наверняка.
Режиссёр уже была готова объяснить, что ей нужно от Боггса, но решила, что разговор потерпит до конца трапезы - им подали еду. Оглядываясь, в поисках свободных мест, Крессида заняла стол неподалёку от своей съёмочной группы, женщина пока не решила, справится ли с работой своими силами или ей потребуется помощь операторов.
Ужин не выглядел особенно аппетитным, честно сказать, Крессида даже не сразу разобралась, что им вообще подали. По вкусу напоминало мягкую резину, какой-нибудь запах отсутствовал вовсе. Теперь-то женщина привыкла к местной еде, но первое время было гораздо труднее. Несмотря на то, что Крессида была не так привередлива в еде, как многие другие капитолийцы, но она привыкла хотя бы чувствовать запах пищи.
Заметив, что Боггс со своим ужином уже справился, Крессида решила, что пора приступать к обсуждению:
- Вы же понимаете, во время боевой операции невозможно настроить свет, переснять неудачный дубль, крайне сложно проследить, чтобы в кадр не попало что-то лишнее, - режиссёр начала разговор с общих слов, решив, что так Боггсу будет проще понять ту ситуацию, в которой она оказалась. - Учесть всё во время съёмки нереально, зачастую нам приходится снимать просто всё, а потом из удачных фрагментов складывать связные видеоряды. Так получилось, что после прошедшей операции у нас есть несколько хороших эпизодов снятых во время капитолийской атаки, но это всё работает как фон. Необходимо утвердить на этом фоне значимую фигуру, персонажа, чтобы зритель понял, что происходит. Предполагалось, что этим персонажем станет командир, то есть вы, но в этом главная проблема. У нас не получилось снять вас во время атаки, после вам тоже было не до съёмок. Получается, что нужно записать несколько кадров с вами уже здесь и обработать на монтаже. Если, конечно, это не отвлечёт вас от более важных дел.
Крессида закончила говорить и, ожидая ответа, взглянула на Боггса. Глядя на него нельзя было сказать, как он воспринял просьбу женщины. По лицу офицера вообще ничего не удалось бы определить, оно было совершенно бесстрастным.

Ужинать в компании Боггса оказалось приятно, вспомнилось мирное время. В Капитолии Крессиду часто водили по ресторанам, угощали изысканными обедами, ведь она всегда была эффектной женщиной, к тому же ещё и знаменитой. В шоу-бизнесе важны были хорошие отношения с людьми, поэтому режиссёр редко отвечала отказом на приглашения к обеду или к ужину. Однако за время, проведённое в Тринадцатом, женщина почти забыла не только, что такое ресторан, но и что такое мужское внимание.
Вопрос Боггса о том, в чём заключается его роль, разумеется, не был неожиданным. Но у Крессиды не нашлось времени обдумать постановку, тем более, что она была едва знакома с будущим героем ролика. Кроме того, режиссёр, мягко говоря, не была уверена в его актёрском таланте.
- Готового текста для вас у меня нет, - развела руками Крессида. - Всё таки мы не рассчитывали на то, что кто-нибудь будет зачитывать реплики посреди сражения. Я покажу вам кое-что из того, что намерена использовать в ролике, и мы обсудим возможности.
Всё это время Крессида старалась ненавязчиво присматриваться к Боггсу, наблюдала за его манерой говорить, за движениями - женщина пыталась представить себе его поведение в кадре. Теперь она с облегчением отметила про себя, что офицер не так суров и безэмоционален, каким кажется на первый взгляд. А его ироничное замечание по поводу жертвы во имя революции дало надежду на то, что актёр из него получится чуть лучше, чем никакой.
- У меня была мысль снять динамичную сцену, знаете, с каким-нибудь порывистым движением, с огнём в глазах... - Крессида улыбнулась, как будто предупреждая не воспринимать следующий вопрос серьёзно. - Вы сумеете изобразить огонь в глазах? Если нет - не страшно, добавим на монтаже.
Многие жители Дистрикта номер тринадцать уже закончили с ужином, столовая постепенно пустела. Крессида тоже начала собираться, времени на посиделки, к сожалению, не было.
- Мне пока нужно кое-что подготовить, разобраться с техникой и всё в этом роде, - женщина решила, что помощь Кастора и Поллукса ей не понадобится, иначе работа могла затянуться до завтрашнего утра. Умения Крессиды обращаться с камерой хватит как раз на короткие съёмки. - Вы можете подойти к съёмочному павильону, когда будете готовы...
Крессида поспешно покинула столовую. Сейчас ей нужно было заглянуть к себе, а после поторопиться в местную импровизированную студию.

Если что-то в Тринадцатом и нравилось режиссёру, то это съёмочный павильон и техника, которую предоставили для работы. Иногда женщина думала о том, что могла бы снять, если бы ей можно было хоть изредка отвлечься от политической игры, если бы в пропаганду можно было бы вложить хоть малую часть своих мыслей, но пока рассчитывать на это не приходилось. Её работа здесь вообще мало отличалась от работы в Капитолии - только там требовался более тонкий подход, а здесь нужно было писать пропагандистские лозунги прямым текстом.
Привычная работа по установке камер и света настроила Крессиду на деловой лад. Мысли в голове упорядочились, начали складываться в подобие сюжета. Погрузившись в родной мир киносъёмки, она заметила, что Боггс уже пришёл, только тогда, когда он заговорил.
- Вы очень скоро пришли, я едва успела тут всё подготовить, - сообщила Крессида, не отрывая взгляд от экрана компьютера, за которым работала. - У меня появилось несколько идей, но для начала я покажу вам уже готовый материал. - С улыбкой заговорщицы она добавила: - Вы будете первым, кто его увидит, даже моя команда ещё не ознакомлена. Это не конечная версия, да и работы ещё много, но уже лучше, чем ничего.
Крессида указала на стул рядом с собой и попросила Боггса сесть, чтобы ему было лучше видно экран. Можно было заметить, что сейчас она чувствует себя командиром и "руководит операцией".
Наконец, женщина запустила видео и откинулась на спинку кресла, небрежным движением руки убирая волосы от лица. За мелькающими кадрами она наблюдала краем глаза, куда интереснее было следить за реакцией единственного зрителя.
Короткий ролик состоял из нескольких эпизодов. В первом подробно отображалась поставка припасов группе партизан, отрезанных от основных союзных сил - оружие, пайки, вода. Эти кадры должны были продемонстрировать достаточное количество ресурсов у сопротивления, а главное, возможность поделиться этими ресурсами. На вкус Крессиды момент оказался запечатлен слишком сухо, будто перечень доступных вещей, но как его оживить она пока не знала. Следующий эпизод, короткий, был наполнен тревожной атмосферой. Там были и солдаты, тревожно поглядывающие в небо, и нарастающий гул. Далее - набросок кульминации, появление противника, немногочисленный, но хорошо вооружённый десант; быстрая перегруппировка и решительный отпор партизан. Слаженная работа, храбрость и боевой дух сопротивления, подкреплённые недавней поставкой оружия, не под силу десанту, и наступление противника захлёбывается, враг отступает. По крайней мере так события выглядят на экране. Крессида просто не могла показать какой ценой была отбита атака на самом деле, это едва бы способствовало воодушевлению людей. Однако финальный эпизод ролика по настоящему эффектен - в нём победное ликование смешивается со скорбью по павшим товарищам, вместе превращаясь в безмолвное обещание идти до конца вопреки всему.
Когда видео закончилась, стало почти пугающе тихо, Крессида поспешила нарушить молчание:
- Расскажите как можно подробнее, что вы думаете по поводу ролика? Что вам кажется особенно удачным, а что, наоборот, нуждается в исправлении? Какие чувства вызывает видео? Это важные вопросы, - предупредила женщина.

Богсс оказался на редкость внимательным зрителем, пока видео не завершилось, мужчина не сказал ни слова, даже почти не шевелился. Сначала Крессида с тревогой подумала о том, что он занят какими-то посторонними мыслями, но, когда офицер заговорил, стало ясно, что он понимал всю важность работы.
Когда они закончили просмотр, женщина слегка отстранилась от Боггса, но вовсе не потому, что ей было неприятно его общество. Просто идея, которая родилась в голове режиссёра, пока она настраивала оборудование, требовала этого манёвра. Дело в том, что Крессида решилась на небольшой эксперимент, о котором Боггсу ещё не следовало знать.
То, что сейчас говорил офицер было очень важно, потому что это были искренне слова, отражающие первое впечатление от увиденного. Однако Крессида была вовсе не готова поручиться за такую же искренность, если бы Боггс узнал о том, что съёмки уже начались. В этом и была идея режиссёра: снять реакцию очевидца событий на видеоролик о них. Небольшие камеры были установлены так, чтобы захватывать Боггса с разных ракурсов, Крессида отодвинулась только по той причине, что не хотела портить композицию кадра.
- Я и не знала, что вы подмечаете такие философские вопросы, вроде важности для революции каждого человека, - нужно было постараться держать беседу не в деловом ключе, а в неофициальном, доверительном. - То есть, я имею ввиду, что у военных редко бывает время, чтобы думать о чём-то подобном. Как вы думаете, что увидит в видеоролике солдат? Я задаю этот вопрос вам, так как именно вы стояли рядом с ними бок о бок, - Крессида почувствовала, как её «доверительный» разговор скатывается в пошлую театральность, но очень понадеялась, что Боггс этого не заметит. Или хотя бы не поймёт, что это значит.
Надо было немного сменить тему, тем более слова мужчины были хороши не только в качестве материала для видеоролика, это был ещё и дельный совет, упустить который было бы глупо.
- Вы говорите, что было бы хорошо показать того раненого парня, вы его знаете? Как он себя чувствует? На самом деле, если ему уже лучше, мы могли бы его навестить...

Крессида не переставала радоваться тому, как ловко умел говорить Боггс. Его слова звучали отнюдь не пафосно, они были искренне, а лёгкая шаблонность могла сделать их близкими и понятными каждому зрителю. Режиссёр уже мысленно прикидывала, как разбавит текст майора вставками видео с военными действиями и видела в этом интересную композиционную задумку.
Однако пока Боггс был здесь, она не могла позволить себе отвлечься на мысли о технической составляющей работы, всё ещё требовалось добрать материала, и съёмки раненого солдата, уже идущего здесь в Тринадцатом на поправку, могли добавить ненавязчивой пропаганды в ролик.
- В таком случай мы обязательно должны наведаться в госпиталь, - Крессида была уже готова подняться и начать собирать необходимую для съёмки аппаратуру, но неожиданно вспомнила чем закончилась попытка снять в госпитале небольшую беседу с Энни Крестой. Режиссёр смущённо улыбнулась, подумав о том неудачном дне. - Думаю, будет неплохо, если прежде, чем я приду, вы всё таки предупредите нашего героя о моих намерениях. А то я однажды собиралась снять Энни, а ей стало нехорошо, - Крессида не планировала с кем-либо делиться этой историей, во многом потому, что считала своё поведение в тот момент непрофессиональным, но искренность Боггса неожиданно заставила режиссёра проявить ответную искренность.
Разговор с солдатом надо было хорошенько продумать, нельзя же завалиться в больничную палату с вопросом вроде «Есть ли у вас время для размышления над философскими проблемами». Уместнее было бы начать с тактичных вопросов о самочувствии, об уходе за больными. Крессида подумала, что важно показать не только триумф на поле боя, чтобы воодушевить солдат, но и тихий госпиталь, полный профессионалов, чтобы военных успокоить, пообещать, что есть кому о них позаботиться.

Отредактировано Cressida (2017-09-06 16:54:49)

Крессида появилась перед госпиталем одна. Но, вопреки ожиданиям Боггса, при ней почти не было крупной техники. Только вполне компактная камера и переносной микрофон. Это были самые элементарные и простые предметы для съёмки, но именно они, по мнению режиссёра, могли создать в кадре нужную атмосферу.
- Ну что, - поинтересовалась Крессида. - Готов твой герой к съёмкам?
Ответ был получен положительный, поэтому без лишнего промедления женщина зашла в госпиталь. Боггс проводил её к раненому. Увидев совсем молодого парня, почти мальчишку, на больничной койке, Крессида почувствовала острый приступ жалости. Однако тягостное чувство отступило, когда режиссёр заметила, что несмотря на ранение, парень не пал духом, чувствует себя довольно хорошо, выглядит даже весёлым и, соскучившись от вынужденного безделья, рад хоть какому-то разнообразию.
- Привет, рада познакомиться! Вижу, что ты неплохо себя чувствуешь, - ободряюще улыбнулся Крессида. - Так держать! Сейчас я кое-что устрою и начнём интервью, да?
Женщина ловко установила микрофон на тумбочке, стоявшей около кровати. Таким образом он не попадал в кадр, но хорошо фиксировал звук. Кроме того, режиссёр использовала пару ширм, чтобы создать более выгодную композицию и ограничить источники света.
Закончив с подготовкой, Крессида критично осмотрелась по сторонам, включила камеру, проверяя  настройки, кивнула сама себе.
- Боггс, примите участие? - взглянула она на офицера. - Было бы очень здорово, если бы интервью получилось завуалировать под диалог. Если не знаете, о чём спросить, я могу набросать пару вопросов, но лучше бы, конечно, создать эффектную импровизацию.

Снимая разговор Боггса с солдатом, Крессида неотрывно смотрела в камеру, слегка хмурясь и сосредоточенно закусив губу. Женщина была так серьёзна не от того, что волновалась за своих "актёров", они-то оказались на высоте, а вот недостаток опыта в работе с подобной камерой мог испортить всё дело. Режиссёр надеялась только на то, что никаких технологических трюков ей проделывать не приходится.
Когда Боггс закончил, Крессида из-за камеры показала им большой палец, одновременно признавая заслуги и предупреждая, что съёмка ещё идёт. На самом деле оставалось только сделать несколько финальных кадров, но это, конечно, была важная часть работы.
Наконец, режиссёр скомандовала, скорее по привычке:
- Стоп, снято, - и прекратила съёмку.
Переведя дыхание, Крессида взглянула на Богса и Уилла. Оба выглядели сосредоточенными. Солдат смотрел на неё с вопросом, как будто хотел узнать, как справился он с такой необычной задачей.
- Ну, посмотрим, что получилось? - с нотками азарта в голосе предложила режиссёр и села на край кровати раненого солдата, при этом всем троим было удобно наблюдать за снятым на камеру видеороликом. - Сейчас, промотаю немного вперёд, - предупредила Крессида, увидев, что видео начинается с пробных кадров, которые были нужны при выборе ракурса.
Женщина нажала пару кнопок и картинка с камеры отмоталась в ускоренном режиме... Только не вперёд, а назад - режиссер нажала не на ту кнопку.
-... Но мы не просто безликая армия, - зазвучал голос Боггса. Это был видео материал, который Крессида сняла в тайне от майора в съёмочном павильоне. - Каждый из нас - человек, каждый хочет жить...
Спохватившись, режиссёр поставила на паузу, но было уже поздно - и Боггс, и Уилл всё увидели. А ведь Крессида хотела сохранить съёмку в тайне, по крайней мере, до финального монтажа. Теперь она оказалась в довольно неловком положении.