В последние дни Тринадцатый дистрикт преобразился. В молчаливых глухих коридорах зазвучали голоса, сначала тихие, они набирались смелости, как будто пробуждённые радостной вестью. Действительно, новость о грядущем свадебном торжестве подняла настроение жителей Тринадцатого чуть выше обычной нулевой отметки, заставила по другому взглянуть на надоевшие стены подземных катакомб. Привыкшие к одинаковой одежде, местные девушки с энтузиазмом обсуждали праздничные наряды и украшения. Казалось, что эта свадьба пришла в дистрикт, чтобы напомнить о  жизни, которая осталась где-то наверху.
Крессида остро чувствовала перемену в настроении Тринадцатого и от души её поддерживала. Женщина считала идею свадьбы Финника и Энни очень удачной в сложившейся ситуации. Крессида могла бы позавидовать счастливым влюблённым, если бы не знала, через что этим двоим пришлось пройти, чтобы стать одним целым.
С подобными мыслями режиссёр не могла остаться безучастной к происходящему. Она не знала, какой подарок можно преподнести на свадьбу в Тринадцатом, поэтому решила сделать то, что у неё всегда получалось лучше всего — снять видеоролик о влюблённых. Он мог стать и красивым подарком, и поддержкой праздничного настроения для жителей Тринадцатого.
Обсудив идею видео-подарка с Мессалой, Крессида решила побеседовать на камеру сначала с Энни, а потом с её женихом. Было бы неплохо услышать «их» историю с разных точек зрения, сравнить их, подчеркнуть сходства и различия. Пока Мессала остался подбирать подходящее звуковое сопровождение, режиссёр отправилась навестить Энни Кресту, желая поделиться с ней идеей небольшого интервью. Заодно Крессида прихватила с собой Кастора, чтобы не медлить, если у невесты найдётся свободная минутка.
Крессида мало общалась с Энни, хотя, подозревала, что та вообще не была особенно общительным человеком. Но теперь режиссёр даже представить не могла, где сможет найти "будущую звезду". Свою компанию немедленно оправдал Кастор:
- Думаю, Энни в госпитале, - сообщил оператор, опережая вопрос Крессиды. - Она помогает санитарам, насколько мне известно.
Итак, искать Энни было решено в госпитале. Туда Крессида и направилась вместе с Кастором. В этой части базы праздничное настроение ощущалась меньше, чем в других, больничная атмосфера накладывала на все разговоры особый отпечаток, тут люди старались говорить тише, ступать легче и даже двигались как-то медленно. Всё это не относилось только к занятым и деловитым врачам.
Режиссёр вошла без стука, немедленно окружённая тяжелом больничным воздухом. Оглядываясь, Крессида пока не отыскала нужную девушку.
- Энни Креста здесь? - прямо спросила женщина у проходившего мимо санитара.

Энни не заставила себя долго ждать, Крессида едва успела окинуть госпиталь взглядом, когда она подошла. Больных было несколько меньше, чем обычно, при чём многие находились в хорошем состоянии. По крайней мере, Крессида заметила двоих, тайком играющих в какую-то азартную игру. Она бы с интересом понаблюдала за ними, если бы не подошедшая Энни.
Крессида дружелюбно улыбнулась девушке, хотя чувствовала себя немного неуютно. Режиссёр хорошо помнила те игры, которые пришлось пережить Кресте, знала и о том, с каким трудом Энни это удалось, а потому женщина опасалась ненароком задеть или обидеть собеседницу.
- Здравствуй, Энни, - Крессида решила, что затягивать паузу бессмысленно. - Извини, что без приглашения, я как раз и пришла затем, чтобы обсудить нашу... беседу.
Режиссёр любила работать с людьми, старалась, чтобы они чувствовали себя в кадре уютно. Но было видно, что должно произойти чудо, чтобы Энни смотрелась на камеру хотя бы спокойно. Но об этом нужно было подумать уже после начала записи, сейчас требовалось подготовить сцену.
- Надеюсь у тебя есть минутка, - Крессиде надоело стоять у дверей, поэтому она вошла в госпиталь и решительно прошла к одной из свободных коек у ближней стены. Когда режиссёр переходила в такой режим работы, это значило, что сценарий ролика уже появился в её голове и началось его воплощение.
Оттуда она профессиональным взглядом окинула помещением, привычно подозвала Кастора и спросила:
- Если посадить Энни сюда, освещение сыграет нам на руку?
Оператор подвинул койку ближе к стене, сказав, что так будет лучше. Крессида дала ему ещё пару распоряжений и обратилась к Энни.
- Для начала я хотела бы снять вас по отдельности, - сообщила она. - Немного узнать о том, как вы жили до знакомства друг с другом, о том, как познакомились, ещё расскажешь что-нибудь о работе здесь, - чтобы подбодрить Энни, женщина добавила. - Забудь о камере, поболтаем с тобой как подружки, хорошо?
Крессида присела на выбранную койку и жестом пригласила Энни устроиться рядом. Кастор, хмурясь, отошёл куда-то в другой конец помещения, покружил там, но вскоре вернулся. Пациенты, до этого мало интересовавшиеся Крессидой и Кастором, теперь смотрели на оператора с недоумением. Кастор объяснять свои действия не стал.
- Вы готовы? - вместо этого спросил он, включая камеру.

Когда Энни присела рядом с Крессидой, женщина уже почти праздновала победу. Преждевременно, как оказалось, ведь едва Кастор включился в работу, Креста подскочила и не разбирая дороги бросилась прочь из медицинского отсека.
В момент бегства девушка напомнила режиссёру птицу, которую вспугнул неумелый охотник. Это сравнение Крессиде не понравилось, она не считала себя и Кастора "неумелыми".
Чтобы не пугать бедняжку ещё сильнее, женщина не попыталась остановить её, даже не побежала следом, кроме того, предостерегла от подобных попыток Кастора. Мужчина выглядел растерянным, он непонимающе глядел в сторону выхода и, наверное, винил в произошедшем себя.
Пока Крессида ожидала подходящего момента, чтобы последовать за Энни, в госпиталь вошла медсестра с капельницей, огляделась по сторонам и неуверенно сказала, не обращаясь к кому-то конкретному:
- В коридоре девушке плохо.
Крессида с оператором выскочили в коридор, опередив даже молодого санитара, который присутствовал при неудачной попытке записать видео и видимо понял, что что-то случилось, поэтому поторопился на помощь.
Режиссёр не решилась подойти к Энни поближе, а с расстояния даже не могла понять, как девушка себя чувствует. Кастор стоял рядом, напоминая молчаливостью своего брата Поллукса.
- Нам лучше уйти, - тихо сказала Крессида, обращаясь к оператору.
- Скажем, что зайдём попозже?
- Нет, подожди-ка, - женщина заглянула обратно в госпиталь и подозвала ту самую медсестру с капельницей. - Когда девушке станет лучше, передай ей, чтобы зашла ко мне, ладно? - встретившись с непонимающим взглядом, режиссёр добавила. - Я Крессида. - В Капитолии не было нужды представляться, все заочно знали знаменитого режиссёра, но жители Тринадцатого таким знанием похвастаться не могли. Сначала Крессиду это раздражало, но она быстро привыкла к новому положению
Крессида с Кастором постарались незаметно удалиться, решив, что и так невольно наделали много хлопот. По дороге режиссёр оглянулась на санитара, который склонился над Энни Крестой и что-то тихо у неё спрашивал. Женщина не могла поручиться, что та в порядке, но очень на это надеялась. Не хватало только, чтобы вместо свадьбы невеста лежала в госпитале с тяжёлым нервным расстройством.
Это событие выбило Крессиду из равновесия, от утреннего приподнятого настроения не осталось и следа. Кастор полностью разделял её состояние.

Девушка жмётся к Финнику, словно может зарядиться от него энергией, как одно из беспроводных устройств Бити от мобильного аккумулятора. Энни готова провести сутки, вцепившись в будущего мужа, как детёныш ленивца в шерсть матери. Одэйр старается не показывать,  как на самом деле боится оставлять невесту одну. Хоть кто-то из них не должен быть параноиком. Хоть кто-то из них должен держать свои страхи на поводке. Хоть кто-то из них должен верить в лучшее, даже если кажется, что одним своим намерением пожениться они бросили вызов нечистым силам, привлекая к себе их внимание.
Упорство, порой переходящее в упрямство, не раз оказывало ментору как существенную помощь, так и медвежьи услуги. Любого другого смутило бы то, что они вынуждают режиссёра с ними цацкаться, но не Финника, ещё не успевшего отвыкнуть от столичной популярности. К тому же, один из козырей Победителя, (пусть и не главных, но немаловажных), - внешность, - остался при нём. Глядя на него,  некоторые жители Тринадцатого забывают о неприязни, которую питают к убийцам поневоле. Их благосклонность мешает смириться с тем, что не все готовы давать Одэйру поблажки. Альма Койн, к примеру, обладает иммунитетом к таким вещам, что, однако, не мешает ей использовать напропалую ролики с участием Финника.
- Плутарх тоже загорелся этой идеей и не даст нам пойти на попятный, - ухмыляется Одэйр, - он, кажется, питается твоими фильмами, ты в них не добавляешь усилители вкуса или что то вроде? - бывший распорядитель Квартальной Бойни, разумеется, не при чём. Одэйр действительно хочет, чтобы Крессида закончила начатое: у него на это немало причин. Кроме очевидных, есть и те, в которых он с трудом признаётся даже себе. Одэйр и Креста прошли через десятки интервью, ни на одном из которых не могли сказать о своей любви открыто: стихотворение Финника на 75-ых было, пожалуй, тем максимумом, на который он мог решиться. Им владеет почти мальчишеское желание доказать Сноу, что вопреки его намерению уничтожить их счастье, они вместе.
Одэйр знает, что результат усилий Крессиды им понравится. Финник видел её работы и не сомневается в ней. Режиссёр умеет вытаскивать на свет скрытое, будь то сдерживаемая храбрость Сойки или неприглядная правда, способная приковать к экранам развесивших уши охранников. свадебном ролике не должно быть ничего подобного, так как в план торжества шокирование гостей не входит, но, к сожалению, спровоцировать приступ может практически всё, что угодно. Энни порой так трудно отличить реальность от кошмаров, но это ещё одна причина создать своеобразную кинолетопись по их настоящим воспоминаниям: доказательство того, что с ними было наяву, а не во сне, который растворяется дымкой поутру.
- Может сначала попробовать поговорить без камеры? - предлагает Финник обеим, - когда Энни почувствует, что готова на съёмку, сама скажет, - Одэйр подозревал, что состояние Энни после плена в Капитолии ухудшится, и сначала утешал себя тем, что она осталась жива, и все могло быть хуже. Финник остался бы с любимой, даже если бы она не отличала его от фонарного столба. Но то же самое врождённое упорство, о котором шла речь выше, не даёт ментору покорно смириться. Он вспоминает все советы, которые когда-то давал Глендауэр, хотя не было ни дня, чтобы они с врачом не повздорили при встрече. Одним из них был наказ не останавливаться, возвращаясь к нормальной жизни пусть маленькими, но ежедневными шажками. Кто-то мог бы посчитать, что разгар революции - не лучшее время для реабилитации, но ментор знает, что слабостям потакать легко, а прилагать силу всегда трудно.
- Ты же собиралась навестить Мелларка, - ворчит Одэйр, не слишком довольный визитами Энни в медцентр, - уверяю тебя, Крессида гораздо менее опасна. Кастор и Поллукс отличные ребята. Помнишь девушку из бассейна в Тренировочном Центре?  - вдруг вспоминает Финник Безгласую, о которой Энни ему рассказывала.

Когда Крессида поняла, что отказываться от идеи со съёмками рано, она немного взбодрилась. Несмотря ни на что, казалось, будто Финник и Энни готовы сотрудничать, только к девушке нужно было подойти немного иначе.
Пока жених и невеста общались между собой, режиссёр старательно обдумывала варианты развития событий. Однако самую интересную идею предложил Одэйр.
- Может сначала попробовать поговорить без камеры?  - вот, что он сказал.
Судя по всему, Энни Кресте эта мысль тоже пришлась по душе, поэтому Крессида утвердительно покивала:
- На самом деле, в Капитолии, я всегда предварительно беседовала с участниками съёмок, это помогало и мне, и им, - вспомнила режиссёр. - Я понимала, какую тему следует сделать ведущей, мои собеседники привыкали ко мне, к моему стилю работы. Но в Тринадцатом такое было почти не возможно — тут для всего этого слишком мало времени! К счастью, хоть сейчас оно у меня есть.
  А вот реплику о том, что «Крессида гораздо менее опасна, чем Пит», женщина предпочла пропустить мимо ушей.
Пока режиссёр разговаривала с Финником и Энни, Кастор решил, что всем будет проще подготовиться к съёмкам, если в помещении будет как можно меньше людей, поэтому оператор очень тактично и незаметно намекнул брату и Мессале, что Крессиду следует оставить только в компании жениха и невесты. Съёмочная группа покинула комнату, почти не привлекая к себе внимания. Крессида улыбнулась им, ещё раз убеждаясь в том, как слаженно работает её команда.
Не возможно было не заметить, что рядом с Финником Энни казалась гораздо спокойнее, кроме того, она охотнее говорила с ним, делилась какими-то воспоминаниями. Это был добрый знак.
Режиссёр сделала приглашающий жест рукой, предлагая Энни присесть в кресло перед компьютером, которое до этого занимал Мессала. Сама Крессида опустилась на диванчик, расположенный рядом.
- Начинать всегда трудно, - заметила режиссёр. - Когда я работаю над новым роликом, я могу до бесконечности переснимать первые кадры, они никогда меня не устраивают. Самое важное найти что-нибудь, за что хочется зацепиться, что-то, о чём можно сказать: «Да, мне это нравится». Давай начнём разговор с того, что тебе нравится, Энни?